Снова и снова мы обращаемся к Астрид Линдгрен, снова и снова находим поддержку в ее словах. Жаль, что мы не можем, как Сара Юнгкранц, написать ей сейчас и получить теплое письмо в ответ.
Вот такое:
«Сара моя Сара, ты написала длинное и такое прекрасное письмо, что я теперь поневоле все время о тебе думаю. Как я понимаю, ты из тех, кому в жизни приходится непросто, именно потому, что ты человек с развитым интеллектом и чуткими нервами — такие подростки всегда все принимают близко к сердцу и в и д я т, сколько на свете происходит несчастий и нелепостей»
Или такое:
«Ох, а я тебя до чего обожаю, Сара Юнгкранц. Спасибо тебе за оба письма. Как ты мудро заметила насчет плача — я сама могла бы так сказать, ха-ха! Почему бы человеку не поплакать, это ведь снимает внутреннее напряжение. Помню, лет в тридцать с чем-то я вдруг по- думала: „с какой стати, больше я никогда не буду плакать!“ Девочкой
и девушкой плачешь часто, но не в 30 или 40 лет! Я была уверена, что навсегда прекратила плакать, но оказалось, что нет. А теперь чувствую, что время от времени н а до всплакнуть. По-моему, даже мальчики и мужчины должны иметь право поплакать, это совершенно неправильно — запирать свои чувства внутри, сдерживать и не давать им выхода»
Или даже вот такое:
«Сара моя Сара, спасибо за письмо и конфирмационную открытку и за все твои признания. Вижу, Сарой быть действительно нелегко, и наверняка нелегко быть ее родителями. А когда ты за городом у бабушки, тебе не спокойнее на душе? Не пожить ли тебе у нее, пока самые свирепые бури в тебе немного не улягутся? Но возможно, так нельзя. Ты пишешь, что ненавидишь всех, кто имеет над тобой власть. А таких много? А может, ты и сама иной раз пользуешься властью над другими — когда огрызаешься и упрямишься? Думаю, это самое трудное — имея власть, не злоупотреблять ею»
